Экскурсбюро ЮТа - Дворец спорта

ВЕЛИКОЛЕПНОЕ, строгих и четких форм светлое здание буд- то плывет над широкой площадью, над зеленью молоденьких елочек. Крутым изгибом фронтона оно словно слилось с широкой петлей, которую делает здесь Москва-река.

Дворец спорта. Таких еще никогда не было в нашей стране. Понятно поэтому волнение, с каким мы переступаем его порог.

СКОЛЬКО МЕСТ?

В любом зале количество мест обычно является постоянным. Например, в Большом театре в любое время дня, ночи и года, при любых обстоятельствах—2 131 место. А во Дворце спорта совсем по-иному. Во время концерта или торжественного заседания здесь 12 500 мест. Но стоит убрать сцену (она разборная), поставить вместо нее дополнительные ряды кресел, и мы можем пригласить на митинг или на собрание уже не 12 500 человек, а 17 000.

...Прошло несколько дней после собрания, вы вошли в этот зал и... не узнали его. В нем нет не только сцены, исчез весь партер с 2 300 креслами. Исчез и деревянный пол партера. В центре зала поблескивает зеркальной гладью... огромный каток. В зале +18°, а по льду легко скользят конькобежцы. Каток в теплом зале! И заметьте, количество зрителей опять изменилось: теперь на трибунах 13 600 мест.

ЧЕМ БОЛЬШЕ, ТЕМ СЛОЖНЕЕ

Вся кровля Дворца спорта держится наверху на стальных арках-фермах. Каждая ферма опирается только на две опоры— на стальные колонны, скрытые в стене здания. Ширина зала 78 м. Значит, и каждая арка имеет в длину столько же. Это очень много. Из всех московских зданий самый большой пролет был у Манежа — 44 м.

Устанавливать 78-метровые фермы оказалось довольно сложно. Вдоль всего зала проложили две пары рельсов. По этим путям передвигались высокие металлические башни. Каждая ферма (а весит она 42 т!) собиралась из нескольких частей.

Один конец каждой арки строители оставили незакрепленным, подвижным. Ведь металлическая ферма от тепла удлиняется, от холода укорачивается. Попутно скажем, что все здание дворца в нескольких местах разрезано от крыши до фундамента температурными швами. Эти сквозные щели не видны.

СКОЛЬКО ВЕСИТ ДВОРЕЦ СПОРТА?

Странный вопрос, скажете вы. На каких весах взвесишь такое сооружение? Да и нужно ли это? Нужно, обязательно нужно. Иначе не узнаешь, с какой силой давит здание на грунт, не рассчитаешь фундамента. А чтобы подсчитать вес, не обязательно взвешивать дом. Надо только узнать, сколько какого материала на него пойдет. На Дворец спорта требовалось свыше 3 млн. кирпичей, 2 тыс. т стальных конструкций, почти 30 тыс. т железобетона, больше 20 тыс. т песка и т. д. Всего 130 тыс. т.

И когда проектировщики подвели итог, оказалось, что грунт слаб и такой нагрузки не выдержит.

Как же поступили строители? Прежде чем возводить фундамент, они забили в грунт 2 400 крепких железобетонных свай, которые сжали и уплотнили грунт. На этом-то высоком железобетонном «частоколе» и покоится основание дворца.

«ЦЕХИ КЛИМАТА»

Сколько бы вы ни находились во Дворце спорта, в жаркий летний день или в холодный зимний вечер, вам всегда дышится здесь одинаково легко. В этом огромном зале воздух полностью обновляется каждые 12 минут.

Откуда же поступают в зал потоки свежего воздуха?

Если вам с экскурсией придется побывать во Дворце спорта, попросите, чтобы вам показали «цехи климата». Вы увидите установку, которая мощными насосами засасывает наружный воздух, очищает его специальными фильтрами, в зависимости от погоды охлаждает или подогревает и, наконец, гонит его живительные потоки по скрытым каналам в зал.

Вам обязательно покажут и пульт управления «климатом». Сидя здесь, диспетчер может установить теплую воздушную завесу у наружных входных дверей или послать чистый воздух в фойе. Надежные автоматы помогают строго выдерживать необходимую температуру и влажность воздуха.

КАК ЛОВЯТ И УНИЧТОЖАЮТ... ШУМ

Подать чистый воздух в зал оказалось не легкой задачей. Дело в том, что вместе с воздухом в зал понесся шум установок, работающих в «цехах климата». Монотонно гудели мощные вентиляторы (каждый высотой в два человеческих роста), моторы.

Как же избавиться от шума?

Инженеры-акустики придумали хитрый способ. Воздух идет в зал по многим каналам — большим и малым, проложенным под вестибюлем, под трибунами, на потолке На всех этих путях расставили звуковые ловушки—пластинчатые глушители и перегородки. Все каналы облицевали специальной плиткой —

пористой, с шершавой поверхностью. Каждая такая плитка — своеобразная ловушка: она замедляет движение звуковой волны, поглощает, уничтожает звук.

Если специальными приборами измерить силу шума, то в начале пути она равна 110 децибелам, а в конце, там, где воздушная струя входит в зал, — 25 децибелам.

110 децибелов на образном языке акустиков означает «рокот винта самолета, находящегося на расстоянии 2—3 м от человеческого уха». А вторая цифра — 25 децибелов — у акустиков определяется как «шелест листьев в тихую погоду». Это шум, который человеческое ухо почти не слышит...

«ВАТНЫЙ» ПОТОЛОК

Был у проектировщиков еще один злой враг — эхо. В таком огромном помещении этот враг особенно опасен. Вы слышали, какой шум стоит на стадионе «Динамо» в дни соревнований? Каким невыносимым был бы этот шум, если бы к нему добавилось эхо! А как звучали бы голоса певцов, рояль, скрипка, если бы упрямое эхо своевольничало под сводами зала! Проектировщики придумали особый потолок, который поглощает эхо. В бинокль на потолке хорошо видна металлическая сетка. Но главное скрыто за ней, выше. Там на такой же сетке лежит потолок из... «ваты». «Вата» необычная — стеклянная. Вблизи она выглядит как белоснежное шелковистое волокно. Но если вы возьмете такую «пушинку» в руки, то ощутите на пальцах мельчайшие колючие занозинки. Это стеклянное волокно не толще человеческого волоса: 30—35 микронов.

«Ватный» потолок — прекрасная акустическая завеса. Он полностью поглощает звук. Поэтому в гигантском зале нет эха.

У ПУЛЬТА ТОНМЕЙСТЕРА

Во время первой репетиции одна из певиц растерянно сказала за сценой:

— Понимаете, пою, все слышат мое пение, а я своего голоса совершенно не слышу.

Радиотехники быстро исправили свою оплошность. Они подключили нужный динамик, и певица, выступив вторично, слышала себя не хуже, чем зрители.

Да, в этом гигантском зале работники радиоузла являются полными хозяевами и командирами звука. Вот перед нами план зала. Красные, синие и белые кружки. Это динамики. Красные — над трибунами и партером — включаются во время докладов и выступлений. Синие (они висят у самой сцены) — концертные. Соответственно распределены на сцене и микрофоны.

А вот другая группа микрофонов, — они развешаны в разных местах зала. У них особое назначение. Радиокомментаторы или работники телевидения будут их включать, чтобы донести до радиослушателей и телезрителей голос публики — то, что называется «шумом в зале».

Обратите внимание на северные трибуны. Здесь, как на капитанском мостике, сидит за пультом управления сосредоточенный человек. На ремне у него бинокль. Мерцают красные лампочки, вздрагивают и покачиваются перед ним стрелки приборов. Это тонмейстер. Движением руки он может усилить или ослабить звук, включить и выключить любой микрофон, любой динамик. Это главный командир звука.

СЕКРЕТЫ ДЕДА МОРОЗА

Начальник строительного управления Д. Криворучко сообщил мне по телефону очень коротко:

— Дед Мороз пустил холод...

Дедом Морозом он называет инженера Михаила Федоровича Федорова. Слова, сказанные Криворучко, означали, что монтажники пустили мощные компрессоры холодильной установки, и по трубам ледяного поля пошел «рассол»—раствор хлористого кальция, охлажденный до —16°.

Мне очень хотелось видеть, как с помощью машин в теплом зале будет наморожена ледяная площадь шириной в 30 м и длиной в 61 м. Через дьза часа я был в зале. Но вместо катка увидел только ровную бетонную поверхность.

— Где же лед! — спросил я.

Федоров улыбнулся. Вместо ответа он вынул блокнот и на листе бумаги стал чертить одну горизонтальную линию под другой. Теперь я понял, почему строители в шутку называли каток «слоеным пирогом».

Внизу слой песка, на нем бетон, затем асфальт, два слоя картона, пропитанного битумом, опять асфальт, толстый слой шлака, а сверху снова вперемежку слои асфальта и не пропускающего воду картона.

— Все это еще не каток, а только его «подушка» Она очень прочная и не пропускает ни холода, ни влаги. На ней лежит плита, в которой забетонировано двадцать километров холодильных труб.

Оказывается, прежде чем заливать каток водой, надо насквозь проморозить всю 20-сантиметровую толщу железобетонного основания ледяного поля. На это требуется много холода и несколько часов времени.

Я узнал, что каток имеет свою фабрику холода. Четыре мощных компрессора могут наморозить за смену больше 100 т льда. А ледяное поле дворца весит только 72 т, то есть его можно наморозить в течение пяти-шести часов.

Значит, на вашем катке толстый слой льда? — спросил я. Нет, — снова улыбнулся Федоров, — не толще пяти сантиметров. И вот почему. Как ни странно, а лед плохо проводит холод. При толстом ледяном слое холод снизу не сумеет дойти до поверхности. Вода наверху не замерзнет. Вот почему слой льда делают таким тонким.

И разве не покажется непосвященному человеку чудом, когда в знойный июльский день бетонный пол дворца неожиданно засеребрится белоснежным ковром инея, а через несколько часов покроется сверкающим льдом!

Мы рассказали вам лишь о некоторых «чудесах» техники в новом дворце. Их здесь гораздо больше: автоматы, которые продают бутерброды, газированную воду, кондитерские изделия; радиостудия, которая ведет трансляцию концертов или спортивных состязаний из зала дворца; автоматические регулировщики света и многое, многое другое.