ЮНЫЙ ТЕХНИК

„Пионер" — воин для земляных работ, пионеры, как и саперы, принадлежат к инженерам; их обязанность пролагать дороги..."
Владимир Даль, „Толковый словарь", 1887 г.

Поспорим с Далем. Сегодня пионер не только тот, кто прокладывает тропы впереди солдатских траншей. Пионеры — это люди, ищущие новые пути всюду: на земле и в поднебесье, в пучинах моря и на отвесных скалах, в гулком цехе завода и в напряженной тишине библиотек.

Пионер — это рабочий, сэкономивший лишнюю секунду; путешественник, открывший горный хребет, столетиями прятавшийся на дне океана; бухгалтер, объявивший войну бюрократизму; ученый-изобретатель, запрятавший радиоприемник в наперсток.

Пионер — тот, для кого время слишком медленно движет часовую стрелку.

ВЗГЛЯД В ЗАВТРА

Его торопили:

— Копай! Хватит возиться с приборами!

Профессор Лейст искал магнитный железняк в Курской губернии. Он хорошо понимал бесполезность поспешных поисков. Точные данные о месторождениях можно получить лишь после многолетних, кропотливых и вдумчивых исследований. Но профессора никто не хотел слушать. Помещики-куряне, мечтая о молниеносном обогащении, требовали: «Копай!»

Не изучив как следует места, Лейст стал бурить. Бур опустился на 115 саженей, но железа и там не было. Тогда Лейста начали травить. Над ним смеялись. О нем говорили: «Безумец!» К нему прилипло прозвище Рабда мента — имя средневекового жулика, искавшего руду с помощью волшебной лозы...
В 1918 году Лейст, так и не доказав наличия руды в этом районе, умер.

В том же 1918 году через Курскую губернию проходил фронт. По железнодорожным путям шли военные эшелоны и санитарные составы. К одно* му из таких поездов однажды прицепили не совсем обычный вагон. Там находилась научная экспедиция.

...А через несколько лет Владимир Ильич Ленин написал служебную записку Г. М. Кржижановскому, в которой набросал план грандиозных исследовательских работ в районе Курской аномалии. Заканчивая свою записку, Ленин писал: «Дело это надо вести СУГУБО энергично...»

Исследования продолжались до наших дней. И вот сегодня, когда геологи своими замечательными открытиями завершили многолетний труд по изучению месторождения, можно сказать: мечта Владимира Ильича Ленина об овладении богатствами курских недр будет осуществлена!

ЭЛЕКТРОСТАНЦИЯ НА БОЛОТЕ

— Работать не будем, — сказали крестьяне, устанавливавшие столбы на Шатурских болотах. — В день весеннего Николы работать грех! Инженер Б. Д. Мухин говорил мало.

—. На грешной земле, —» сказал он, — только что совершена революция. Враги хотят задушить ее. Задушить Москву! Москва сидит без электричества. Электричество нужно как хлеб, как воздух. Больше, чем хлеб и воздух. Оно нужно, как революция. Без электричества станут заводы, прекратят работу фабрики. В общем рассуждать сейчас некогда. Надо устанавливать столбы. А весь грех перед богом я беру на себя. Пусть уж пострадает моя собственная душа...
Б день святого Николы артель копала болота с песнями.

18 мая 1919 года топливо пошло в Москву. Однако в Москве в те времена с торфом только мучались. В действовавших тогда топках системы Степанова еле-еле нагоняли 12 — 13 кг пара с квадратного метра в час...

— Вы слышали? — спрашивали друг у друга изысканные интеллигенты, ультрасовременные поэты, важные «ученые» и крикливые юнцы. — Большевики хотят ставить электростанцию на болоте. Ха-ха, господа, здание Советской республики явно строится на песке. Пардон — на болоте!

Проект невиданной по тем временам электростанции разрабатывали инженеры А. В. Винтер и Б. Д. Мухин. Все известные авторитеты в один голос утверждали, что на торфе, как исключение, может работать электростанция только чрезвычайно малой мощности (от силы 5 тыс. квт) и только местного значения.

Инженеры А. В. Винтер и Б. Д. Мухин, все изучив и подсчитав. сказали: мощность электростанции на болоте достигнет 32 тыс. квт!

Оборудование Отыскивали где придется. Б Питере, на Балтийском заводе, нашли турбогенератор Эрликона. Котел системы Ярроу привезли с броненосца «Наварин». Торф поначалу не горел и здесь. Долго присматривались к топкам. Пробовали разные способы. Применили метод петроградского инженера Т. В. Макарьева, установившего у себя на трамвайной станции печь для сжигания торфа. Мало надеялись на этот метод — так, одна из попыток. Но вдруг торф запылал. И как запылал — в час с квадратного метра шло по 40 — 50 кг пара! Кончился электрический голод. Москва получила ток.

В Шатуре в это время находился немецкий инженер Мюллер. Он часами стоял у топок. Он был зачарован. Из успехов большевиков Мюллер попытался извлечь для себя выгоду. Спустя некоторое время в Германии он построил на торфе собственную электростанцию. Оказывается, это дело прибыльное...

Может быть, господин Мюллер полагал, что на Шатурских болотах было совершено чудо? Напрасно! Просто положение потребовало, чтобы большевики избрали совершенно новый, никем не изведанный путь. И большевики, не колеблясь, избрали его.

«ПЕРВЫЙ ОТЕЧЕСТВЕННЫЙ»

В двадцатых годах иностранные фирмы сделали Советской республике «заманчивое» предложение. «У вас обширная территория» — говорили они, — вас губят расстояния. Разрешите, мы создадим вам удобнейшую, комфортабельную транссибирскую авиационную линию. Вы сможете быстро перевозить людей и грузы от Москвы до Иркутска. Не беспокойтесь, дорого мы не возьмем и долго возиться не будем: всего три года».

За любезной улыбкой проглядывала жадная хищническая гримаса. Еще бы, разве это не заманчиво — хозяйничать на огромных просторах советской территории, парализовать молодую советскую авиационную промышленность?

От предложения иностранцев вежливо отказались. Советские специалисты еще раньше сами разрабатывали проекты гигантской авиалинии. Возглавила работы наиболее крупная в те времена и авторитетная организация воздушных сообщений в стране — «Добролет».

Июнь 1928 года. В напряженном труде создаются аэродромы, посадочные площадки. ангары, ночные участки со световым оборудованием.

В три часа ночи 19 сентября 1928 года самолет, имея на борту 100 кг почты, поднялся с московского аэродрома. Казань — Свердловск — Курган — Омск — Новосибирск — Красноярск — Иркутск. В Иркутске самолет приземлился через 50 часов, на двое суток обогнав скорый поезд.

Вместо трех лет, предлагаемых иностранцами, авиалиния была созвана за год.

У нас не было достаточной базы. Не было средств, технической оснащенности, опытных кадров. Взяться за дело и довести его до конца могли только дерзающие люди — советские люди.

«Первый отечественный» — часто тогда звучали эти слова. Еще за четыре года до пуска авиалинии из ворот завода «AMО» вышел грузовичок с жирной надписью на кузове: «№ 1 АМО». А к 1929 году в грузовиках «АМО» не оставалось больше ни одной зарубежной детали. От мотора до последней гайки!

СТОИТ ЛИ БРАТЬСЯ?

В 1924 году еще не существовало слова «целинник». Но целинники были. Вот обжигающий правдой рассказ Колесова, опубликованный в 1929 году во втором номере горьковского журнала «Наши достижения»:

«Забрал жену, ребенка, барахло там разное и поехал. Приехал в совхоз. Посмотрел — и чуть было не упал духом: всюду мерзость запустения, скот хоть палками подпирай, постройки — будто из пушек расстреливали их... А кругом дикая степь, бурьян, волки ночью на скотный двор забираются. На 4 000 гектаров вспахано не больше 50. Побродил я день-другой, посмотрел на все это разорение и стал раздумывать. За стеной жена с ребятами, как сели на узлы с барахлом, так и сидят, не развязывая их. Чую: плачет. Да и как не плакать? Дом — развалина, потолок в дырках, пол ходуном ходит. Наступит зима — погибать придется. Думал я целый день и ночь, все прикидывал, стоит ли за дело браться? От дум даже голова заболела. И, наконец, решил: стоит!»

Очень короткая эта фраза: «Стоит браться!» Но в ней целая революция, произошедшая в психологии людей. Это мировоззрение пионеров-первооткрывателей.

Послушайте стихи. Они написаны не знаменитым поэтом. Их не учат в школах и не помещают в хрестоматиях. Но в стихах этих — тоже мировоззрение пионеров:
Волосы Гришки ежом торчат, Всякий поймет, каково человеку, Когда ему говорят, Что может он делать... реку. И, раскинувши буйной своей головой, Цель канала усвоив твердо, Понял Гришка нынче впервой, Что он — звучит гордо.

Стихи о строителе Гришке были опубликованы в маленькой книжице, изданной небольшим тиражом лет двадцать тому назад под названием: «Моря соединим».
А сколько людей поняло тогда, что и они «звучат гордо»! Потому что каждый из них свершал свой собственный подвиг.

Подвиги врастали в будни. А сами будни делались коллективным подвигом.

НА КАЖДОМ ШАГУ ПИОНЕРЫ

Это было месяц назад. Самолет летел над Донбассом. Сильно покачивало. Но человек в кресле мирно дремал всю дорогу. Минут за сорок до посадки он вдруг вскочил и спросил:

— Пролетели уже?
— Над чем?
— Над каналом.
Он припал лбом к прямоугольнику оконца и через некоторое время сказал: — Вот, видите*

Внизу копошились люди и тянулись вереницы грузовиков.

— Строим канал Северный Донец — Донбасс. Он даст воду Сталино, Горловке, Енакиеву — районам, где нынче ее маловато. Канал и зимой не будет замерзать. На всем протяжении его мы установим насосные станции и водохранилища.

Человек говорил с жаром, с гордостью, с восхищением. Один за другим все пассажиры маленького полупочтового «ЛИ» втянулись в разговор. Рассказчик встал со своего места, уселся прямо на корточках, спиной к пилотской кабине, чтобы удобнее было глядеть в лица собеседникам, и начал рассказывать. Остановить его было невозможно.

Летал он на Урал за строительным лесом для канала. Что душой кривить? Нелегко пришлось. Нарвался на одного чинушу. Тот с улыбочкой этакой вежливой объяснил, что дела нынче в совнархозе только налаживаются, лес им самим нужен. Вот когда они себя обеспечат, тогда смогут и помочь. Одним словом, отказал. Как произошло все дальше? С одним секретарем райкома комсомола разговорился. Тот сел за телефон. Чертыхался, в сердцах по рычагу стучал.

— И этому бюрократу он о нашем донецком канале так говорил, что я только рот раскрыл. Чистый агитатор! Будто не я, а он за лесом приехал. Положил трубку, аж пот по лбу течет. «Будет, — говорит, — вам лес, не волнуйтесь!»

Подумайте: за тысячи километров летит один энтузиаст, обыкновенный начальник снабжения строительного треста! Наталкивается на равнодушие какого-то бюрократа. Но тут же находится, непременно находится — и не может не найтись! — другой энтузиаст, человек с советской психологией пионера, загорается делом своих далеких товарищей и сразу же, не раздумывая, становится одним из его участников...

Пионеры! На каждом шагу пионеры!

ИЗ ЧЕГО СКЛАДЫВАЕТСЯ СОЗИДАНИЕ

Николай Викторович Пульманов. Старший научный сотрудник одного из московских научно-исследовательских институтов. Встретил я его в Ворошиловграде на улице.
— Спешу, — говорит он мне, — на завод, на научную конференцию. Эх, видали бы вы, какую великолепную машинку сделали там!

Пошел я вместе с ним. В цехе, окруженный людьми, стуча и содрогаясь, работал стальной агрегат. Это свободно-поршневой генератор газа.
Б одной комбинированной силовой установке сосредоточены и дизель, и компрессор, и газовая турбина. Коэффициент noi езного действия — 45о/0, тогда как лучший дизель дает пока только 30...

Не успел возвратиться в Москву, мне говорят:

— Поезжай на Ярославское шоссе. Там дом номер пятьдесят семь делается не совсем обычным способом. Поехал, посмотрел: действительно здорово!

Раньше в голую коробку дома входили все отделочники сразу. В одной квартире трудились и Штукатуры, и паркетчики, и маляры. Только мешали друг другу. В доме на Ярославском шоссе все обстоит по-другому. Первыми идут штукатуры, потом маляры, потом паркетчики. Это поточно-цикличный метод. Каждый цикл ведется определенное число дней. Опаздывать нельзя. В положенное время к штукатурам стучатся маляры, к малярам — паркетчики. «Товарищи, не затягивайте! Ваше время иа исходе!» В общем вся отделка ведется с опережением графика.

Не смог я выяснить на стройке, кто впервые предложил этот способ. Мне говорили: «Так уж повелось».

Но зато я узнал, что почти каждый отделочник что-нибудь да внес нового в свое дело. Пусть мелочь, за которую даже не станешь просить свидетельства об усовершенствовании. Но эта «мелочь» — новая и полезная.

Прощаясь со мной, начальник участка Василий Константинович Тимошки и, устав от моих долгих расспросов, нехотя кивнул на гибкие шланги. По ним прямо к инструменту штукатуров поступают из склада известковый и цементный растворы.

— Это чье предложение?
— Да разве так уж важно? А может быть, и вправду не так уж это важно? Важно то, что человек наш привык усовершенствовать, обновлять, улучшать абсолютно все, с чем имеет он дело. Любые «мелочи» — «мелочи», из которых в результате складывается огромное созидание.

* * *
Когда пишешь о пионерах, трудно поставить точку. Потому что за то время, пока пишешь, появляются десятки и сотни новых и новых имен. Это имена людей, в чем-то непохожих на прежних, в чем-то ушедших вперед. Трудно поставить точку, когда пишешь о пионерах! Потому что страна наша — сама страна-пионер.

Новое скажете и вы, наши юные читатели. Скоро вы будете взрослыми. И ««пионерами» вас станут звать потому, что на одном из бесчисленных фронтов коммунистического строительства вы первыми коснетесь рукой завтрашнего дня.